Сегодня ко мне пришли слова. Так я называю вдохновение. Когда его нет, я часто не могу произнести нормально даже односложное предложение, испытываю трудности при рассказе даже самой простой истории, забываю слова, могу начать заикаться... Вдохновения нет.

Но сегодня слова почему-то пришли. И я вспомнила одно свидание, давнее, которое случилось несколько лет назад. Не досконально, конечно. Но общую идею. И муза посетила меня почему-то именно для этой истории. Я поняла, если не запишу сейчас — забуду и не запишу никогда. Ведь вдохновение приходит так нечасто (среди бесконечного мытья посуды, прибирания дома, готовки еды... Сколько времени уходит на это и как его иногда жаль!..) и может застать где угодно. Например, когда я умываюсь или открываю занавески, или иду с авоськой по магазину, озабоченная... И что тогда делать?..

* * *

Мужчина был на 13 лет старше меня, это я хорошо помню. Внешность — невразумительная. Ничего ни страшного, ни необычного. Не слишком молодой обычный мужичок.

Он все повторял: «Если вы...» (дальше следовал длинный рассказ примерно минут на пятнадцать, если не больше; в течение этого времени я иногда полностью отключалась от мира и мое сознание от скуки начинало бродить где-то и размышлять о том, что мне было действительно интересно. Конечно, нужно было записывать такое по горячим следам. Печально также и то, что мне хотелось встать и уйти, потому что было безумно скучно и я не могла вставить ни слова.)... Так вот. «Если вы..., то — добро пожаловать!» Так повторялось несколько раз. Я задавала какой-то односложный вопрос, вроде любимого цвета, надеясь на простой ответ и встречный вопрос мне. Но начиналось тирада на полчаса. И к концу: «Так что... если вы..., то — добро пожаловать!»

Мне хотелось спросить: куда?

Редактировать его ужасные корявые тексты, похожие (я была уверена) на советские брошюрки о сельскохозяйственных выставках? Стирать, убирать и готовить, пока он будет генерировать глупые идеи? Или добро пожаловать мне стать продавцом (позже будет понятно, почему) на ярмарке выходного дня? Чего я, кстати, не умею совершенно. Я никогда ничего не выращивала, у меня просто не было возможности. Этим занимаются люди, которые несколько лет в этом. Конечно, никогда не поздно начать новое дело, но все же... Что он мне предлагает?

Потом он пошел меня провожать и прямо на дороге стал ко мне безбожно приставать. Кажется, он хотел меня поцеловать и очень сильно прижимал меня к себе. В какой-то момент я даже испугалась.

Как попрощались, не помню. Конечно, ни я, ни он не перезвонили, не думали друг о друге и на другой день забыли.

А до меня все-таки дошло в конце дня, куда он меня все время приглашал своим «добро пожаловать!» Он предлагал мне им восхищаться. То есть «Я! Я! Я!» И тут рядом девица вполне себе симпатичная, прыгает от радости, хлопает в лодоши, таращит глаза: «Ах, какой вы!.. Ах, какой вы прекрасный! Талантливый! Восхитительный! Молодец! Я в восторге!»

Еще по телефону он пытался выяснить, чего я хочу от жизни. Кажется, он так и спросил: «что хотите от жизни?» Я не знала, как на такой сложный вопрос ответить, по телефону и чтобы не на целый час. Люди иногда проживают жизнь и только в конце понимают, чего же им на самом деле нужно. Поэтому я сказала первую мою заветную мечту, которая в общем-то безболезненна для окружающих, если ее озвучить (потому что для других смешная: они как бы переводят дух и машут руками — мол, ну хоти́-хоти́! Ничего у тебя не выйдет!): я сказала, что хочу власти.

Ответ его по телефону я, к сожалению, тоже не помню.

А потом было свидание. Мы пошли в кафе и оказалось, что ни я, ни он не против пива. И он заказал гигантские кружки! Я отметила, что имела в виду все-таки посуду поменьше, так как в меня физически столько не влезет. А он еще себе потом дозаказывал...

И началася нескончаемый монолог. Его.

И меня всю дорогу преследовало ощущение, которое со мной всегда во время свидания с мужчиной: я смотрю и стараюсь разглядеть в нем нечто, что может мне подходить, что может быть хорошего для нас, для нас как для пары. Я пытаюсь это находить и даже представляю, как у нас и что может сложиться в будущем. Потом я перевожу взгляд или отпиваю глоточек пива и — всё! Ощущения больше нет. Я слушаю его и понимаю, что ничего у нас с этим человеком не получится, что он мне абсолютно чужой, и что мне надо встать и уйти, ничего не объясняя. Но я этого не делаю и продолжаю слушать.

Я задавала вопросы (когда была пауза в его излияниях) про личную жизнь, про детей, про что-нибудь такое нейтральное, что можно обсуждать в общем-то со всеми и про что можно спросить и меня. Но почему-то все его существо в итоге склонялось к какой-то не понятной мне деятельности, и он так все это представлял, будто получалось, что он эдакий непонятый герой, который делает всю работу, разбрасывается идеями, а его потом более могущественные люди выкидывают на обочину ни с чем.

Запомнила я только про ярмарки выходного дня. И по его словам получалось, что эти ярмарки — его рук дело.

Наверное, я должна была быть в восхищении. Но я не понимала. Ну да, ко всем таким мероприятиям имеют отношения какие-то люди, организаторы. Что он предлагает и на что обижается? Что не повесили его портрет при входе на ярмарку, чтобы люди ходили мимо и отдавали дань? Ах, какой человек и сколько он для всех нас сделал!?

Да, он приглашал меня своим «добро пожаловать» быть его тенью. Добро пожаловать туда, во что я сам захочу тебя посвятить. Ты будешь при мне. Я буду начинать новый день, и если мне что-то понадобится, то — добро пожаловать! И я скажу тебе, куда «добро пожаловать», зачем и что с этим делать. И я отдохну, пока ты будешь трудиться для меня. А если мне не понравится твоя работа, то мне придется тебя из моего «добро пожаловать!» прогнать, потому что ты его не заслужила.

Конечно, я очень надеюсь, что пиво не окончательно затуманило его мозги и мое молчание он понял правильно. Ведь всегда можно даже на такое бескорыстное предложение, как «добро пожаловать!» (когда такое говорят, хочется ведь принять и войти безоговорочно, как во что-то светлое и доброе, где нет никаких подвохов) ответить (когда уже знаешь, что там, за чертой): «Нет, спасибо!»