Нинка-крючинка

Есть у вас младшая сестра? Если есть, то не завидую. Вдруг она похожа на Нинтур. Так мы называем мою младшую сестренку Нину.

Она хотя еще и маленькая, но очень бойкая. А чуть что не по ней, она: «Фш-шш!» — словно кошка рассерженная. Сразу выпускает коготки-царапки. Недаром подружки дразнят ее колючкой.

А я придумал ей другое прозвище. Но, чур! Расскажу по порядку.

Однажды мы с ребятами играли в прятки. Я запрятался — никто б не отыскал меня. Если бы не сестренка. Притаился я в своем укрытии, сижу не дышу. Глядь — Нинтур. Гордо-важно шагает, нос кверху. На плече удочка. В руке жестяная баночка из-под повидла. Я сам к этой банке дужку из проволоки приладил, чтоб на рыбалку было удобно брать.

Удочку мою взяла! Ну погоди, будет тебе!

— Нин-ка! — прошипел я и погрозил ей кулаком. Выйти же из укрытия нельзя: ребята сразу меня «застукают».

Нинтур даже не обратила внимания на мой кулак. Показала язык и преспокойно пошагала своей дорогой. Тут уж я не выдержал.

— Ты что, не слышишь?! Отнеси удочку домой. Попадет тебе, вот увидишь!

А она:

— Спрятался, так и сиди. Жалко тебе удочки? Думаешь, я не умею ловить рыбу? Это ты не умеешь. Поймает два пескарика и задается!

И пошла, и пошла. Такой шум подняла, что я только за голову схватился. Тут меня ребята и «застукали». А Нинтур победно посмотрела на меня и как ни в чем не бывало зашагала дальше. Только ведерко подзинькивает: дзив-дзив, дзив-дзив...

К вечеру я спохватился: где Нинтурка? Поглядел — дома нет, на улице — тоже. Неужели на речке? Мне даже стало страшно, как бы не утонула. Надо скорей искать ее.

Я побежал к реке. Поднялся на высокий берег и увидел внизу свою сестренку. Стоит у самой воды, глаз с поплавка не спускает. «Вон как старается», — подумал я с уважением и подошел к ней.

— Давай помогу, — сказал я. — Где наживка? Сейчас поймаем хорошего окунька.

— Какая наживка? — удивилась Нинтур. — Я и без нее наловлю сколько угодно. Ты лучше отойди, не мешай мне. У меня чуть не клюнуло, а ты помешал.

Нинтур вытащила удочку, поплевала на крючок, прошептала какую-то скороговорку-приколдовку и взмахнула удочкой, чтобы забросить ее в воду. И тут же вскрикнула:

— Ой! Ты чего, Пашка! Отстань! Кому говорят!

А я смеялся. Крючок-то ее за платье зацепился! Сама себя Нинтур выудила.

— Ой-ой-ой! — веселился я.— Ну и рыбина попалась!

Нинтур поняла, что случилось, и давай сама хохотать.

Вот так рыболов! Вот так Нинка-крючинка. Сама поймалась на крючок.

С тех пор я так ее и называю — Нинка-крючинка.

Полутонная артистка

Однажды Нинтур собрала малышей возле нашего амбара. Сама залезла на крышу и объявила:

— Сейчас будет концерт!

И запела песню про Чапая.

Гулял по Уралу Чапаев-герой,

Он соколом рвался с полками на бой...

Поет и притопывает толстыми ножками. Да еще выкрикивает звонким голоском: «Раз-два! Раз-два!» — и марширует.

Зрители захлопали, зашумели. Им понравилось выступление певицы. А Нинтур и рада, еще больше старается. «Яблочко» пустилась танцевать. Ну и смех! Такие коленца выделывает! Просто молодец.

Кончила танцевать и поклонилась, как настоящая артистка. Потом сказала:

— Громче хлопайте! А то больше не буду выступать.

Малыши захлопали еще сильнее. И вдруг сами начали прыгать и кувыркаться от восторга. Но Нина топнула ногой и тоненьким голоском прокричала:

— Внимание! Внимание! Теперь я вам покажу цирк.

Она пустилась снова в пляс, но тут же остановилась.

— Ой! — вскрикнула она. — Цирк не бывает без волшебной палочки. Я сейчас сбегаю домой, принесу палочку. Подождите меня тут.

Нинтур стала быстро спускаться с крыши. Но не удержалась и покатилась вниз. Лежит на земле, не шелохнется.

«Разбилась!» — подумал я испуганно и бросился к ней. Нина взглянула на меня, да так жалобно, что у меня сердце екнуло.

— Посмотри, Паша, тут нет крови? — спросила она страдальческим голосом и показала на голову.

— Нет, — успокоил я ее.

Нинтур мигом вскочила и помчалась к крыльцу. Потом обернулась и крикнула зрителям:

— Не расходитесь, я сейчас вернусь!

«Ну и Нинтур! — посмеялся я. — Быстро же у нее все прошло. Только что умирать собралась, а тут, как мячик, летит, подпрыгивает».

— Артистка ты у нас, Нинтур, — сказал я ей насмешливо.

А она мне в ответ гордо:

— Не просто артистка, а полутонная.

И ящеркой юркнула в избу.

— Почему полутонная? — спросил я ее вечером.

Она объяснила, и очень понятно:

— Знаешь почему? Мне большой Юра говорил, что артисты поднимают руками целую тонну. Он сам видел в цирке. А я не могу поднять. Я пока только полутонная.

И вздохнула.

Молоко с крошками

И что это ей вздумалось идти в эту пору в лес за земляникой?

— Пойдем, Пашка, — просит она меня, — наберем земляники.

— Какая сейчас земляника? — отмахиваюсь я. — Небось только зацветает.

Да разве ее убедишь? Пойдем да пойдем.

— Ладно, — наконец соглашаюсь я. — Идем, раз уж тебе так хочется в лес.

Мне-то что. Пусть собирает свою землянику. А я бузины на свистульки наломаю.

Пошли. Как я ни искал, не нашел ни одной ягодки. Попалось всего несколько зеленых. Но чтоб в лукошко — нет.

— Зря, Нинтур, ходим, — говорю я сестренке. — Не созрели еще ягоды.

А она спорит:

— Созрели. У меня уже половина лукошка. Как же ты не видишь? Во-он их сколько. И все крупные. Придем домой, съедим их со сметаной. Вкусно будет.

Нинтур набегалась по лесу, устала. Домой захотела.

— Пойдем, — говорит, — вечер скоро.

— Еще далеко до вечера, — отвечаю я.

— Тебе далеко, а мне близко, — начала она спорить. — Пойдем.

Ладно, идти так идти. Мне-то что. Я бузины наломал. Больше мне ничего не надо. И мы отправились домой. Вот уже и по ступенькам крыльца поднимаемся. А Нинтур неожиданно остановилась и говорит:

— Ух, как я есть хочу! Сейчас целую миску молока с хлебными крошками съем.

— А почему не землянику со сметаной? — посмеялся я.

— Потому что молоко с крошками вкусней, — ответила она.

Хитренькая! Так я и поверил!

Гостинец от зайца

В эту зиму наш отец часто ходил на охоту. Вернулся он как-то вечером, положил сумку на лавку, сам сел рядом и говорит:

— Что-то я устал. Помоги, Нинтур, снять мне обувку.

Нинтур поглядела на отцовы валенки. А они все в снегу.

— Я уже руки вымыла к ужину, — сказала она. — Нельзя же их пачкать!

— Вот оно что, — проговорил отец задумчиво. — А я гостинец принес из лесу. От самого зайца длинноухого. Только, дочка, оказывается, не ждала отца.

— Что ты, папочка! — подскочила к нему Нинтур. — Я тебя очень ждала. Дай я тебя крепко поцелую.

— А кто мне поможет разуться? — спрашивает отец. — Нельзя же садиться за стол с такими ногами!

Делать нечего. Нинтур дотронулась пальчиком до валенка и сделала вид, что тянет его изо всех сил.

— Спасибо, дочка, — сказал довольный отец. — Теперь получай гостинец от зайца. — Раскрыл котомку, достал мерзлую краюшку хлеба и протянул Нине. Та схватила краюшку и юркнула на печку. Сидит там и грызет замерзший хлеб.

—   Что, дочка, понравился гостинец? — спрашивает отец, улыбаясь.

— Вкушно, — отвечает Нинтур с набитым ртом. Потом взглянула на отца с хитрецой и добавила: — Пойдешь опять на охоту, захвати с собой мороженое. Чтоб мне его потом зайка прислал. Ладно?

Нашу Нинтур не проведешь.

Умный баран

Однажды случилась беда: наша овца попала под машину. Остался у нее ягненочек. Маленький, пушистенький.

— Куда его теперь, сиротинку? — горевала мама.

— Ко мне, — заявила Нинтур, — я его буду кормить из блюдечка. И пусть спит на моей кровати.

Но мама не согласилась с ней.

— Так не полагается, — сказала она. — Нельзя, чтобы всякая животина в одной комнате с людьми жила.

— Полагается, — возразила Нинтур. — И никакие я не люди, а девочка. Пусть живет у нас, — упрашивала она маму.

И добилась все-таки своего. Ягненка оставили в комнате. Теперь это уже взрослый баран. А какие рога у него! Будто два огромных закрученных бублика. Ух и страшные! Все так и шарахаются от барана. А Нинтур его не боится. Угостит хлебушком, позовет гулять, он и рад. Идет за ней как привязанный. И защищал ее иногда от мальчишек, злых на Нинтур. Она ведь умеет себе врагов наживать.

Один раз Нинтур пошла в кино. А ее приятель-баран увязался следом. Она вошла в зал, сидит там, смотрит картину. А баран улегся у дверей, ждет ее. Потом, видно, ему надоело ждать. Поднялся на крыльцо и трах мощными рогами в дверь.

— Кто это там безобразничает? — сердито крикнула билетерша. Противная тетка: никогда не пропустит без билета.

«М-ме!» — громким голосом ответил ей баран.

— Тьфу, леший! — рассердилась билетерша. — Тут от мальчишек нет покоя: норовят без билета пройти. Так теперь всякая скотина досаждает!

Вот уж смеялись мальчишки-безбилетники. А Нинтурку похвалили. Умного барана вырастила. Молодчина!

Красные маки

Целый день Нинтур не появлялась на улице. Все возилась в огороде. «Интересно, что она там делает?» — подумал я. Залез на забор, глянул — она землю на грядке рыхлит. Даже язычок от усердия высунула. Я спрыгнул с забора, подошел к ней и спросил:

— Что ты тут делаешь?

— Не видишь, цветы сажаю, — ответила она, не поднимая головы.

— Цветы-ы? — протянул я. — А я думал, червей копаешь, опять на рыбалку собралась.

— Зачем они мне? — проговорила удивленно Нинтур. — Мне цветы нужны. Вот осенью пойду в школу и отнесу учительнице.

— Очень надо! — сказал я пренебрежительно. — Я без всяких цветов пойду.

— А я — нет! — ответила Нина. — Не хочу идти так. Ты бы лучше воды принес цветы полить, — попросила она и протянула мне большое ведро. — На, возьми.

— Охота была, — поддразнил я сестренку. И чуть-чуть поддал ногой землю на грядке, как футбольный мяч.

Нинтур в ответ тут же стукнула меня ведром по ноге. И я убежал.

Скоро я совсем забыл и про грядки, и про цветы, которые сажала Нинтур. А ближе к осени вот что произошло.

Мы с ребятами играли в волейбол. И случайно мяч залетел в наш огород. Туда, где у Нинтур были грядки.

Я побежал за мячом и остановился в удивлении. На грядках я увидел красивые цветы. Особенно понравились мне красные. Сами длинноногие, а наверху горят-пылают лепестки, не просто красные, а какие-то огненные.

Я залюбовался ими. И даже не заметил, как ко мне подошла Нинтур. Обычно она носится где-то, как ураган, а тут, когда не надо, явилась. «Ну, — думаю, — сейчас налетит на меня, поднимет шум, скажет: «Что тебе тут надо?» И уже собирался махнуть через забор. Но Нинтур мирно заговорила со мной.

— Это маки, — с гордостью произнесла она. — Правда, красивые?

Я согласно кивнул головой. А Нинтур совсем уже добрым голосом сказала:

— Я тебе их тоже дам, когда пойдем в школу. Мне не жалко. Не для одной же себя я их сажала!

Вот она какая добрая. А я и не знал.